Все новости от 20 марта 2001 г.

Илья Звонов

Сегодня Илья Звонов рассказывает читателям „@“ о том, почему в свое время предпочел IBM Motorol’е, а затем сменил ее на Oki, дает крайне любопытную характеристику своему бывшему шефу, Ричарду Беннетту, а также предрекает своей душе переселение в мяч.

— Тяга ко всему фундаментальному сопровождает меня всю жизнь. Мне всегда доводилось соприкасаться с чем-то, имеющим глубокие исторические корни: место рождения, учебы, работы. (Окi, к примеру, — компания, работающая уже в третьем столетии.) Возможно, в таком стремлении проявляется мой глубоко запрятанный консерватизм. Хотя себе самому я абсолютно не кажусь «твердолобым». Да и по гороскопу знак у меня очень подвижный, — я Близнец. Однако хорошо знающие меня люди считают, что я просто дремучий консерватор.

Детство

— Родился я в одном из интереснейших уголков Москвы — в городке Баумана (район Измайлово), на острове, окруженном каналом. Семейство мое обосновалось там в середине двадцатых годов — прадеду, приехавшему в Москву с Волги, из Сормово, рабочей слободы Балахнинского уезда Нижегородской губернии, выделили комнату в большой коммунальной квартире. Многие дома в округе, так же, как и наш, представляли собой церковные и фортификационные постройки петровских времен. Люди жили фактически в крепости. Место совершенно необычное, этакое государство в государстве, со своими порядками и обычаями.

В начале семидесятых годов, когда людей начали оттуда выселять, моя семья переехала в Кузьминки, где я провел следующие 20 лет жизни. Классическая рабочая окраина Москвы. Обыкновенное «советское» детство: школа, двор, футбол и хоккей «на коробке», игра в «банки» на асфальте, костры из украденных в овощном магазине ящиков.

Учиться мне довелось в очень хорошей школе — тридцать шестой английской (ныне 1208). Это старая московская школа, одна из лучших по своему профилю. В ней меня достаточно быстро научили использовать иностранный язык в повседневной жизни. Английский нам преподавали со 2 класса, и я как начал говорить на нем в 1977 году, так до сих пор и разговариваю. В определенные моменты я ловлю себя на том, что думаю по-английски, потому что постоянно на нем общаюсь. Разве что во сне не говорю.

Наверное, изучение иностранного языка как-то повлияло и на мировоззрение, и на выбор пути. В середине 80-х был поднят «железный занавес», и знание английского очень помогло: в огромном объеме информации, хлынувшей в нашу страну, мне удавалось разбираться и ориентироваться довольно быстро, что часто способствовало принятию правильных житейских и деловых решений.

Студенчество

— После окончания средней школы выбор высшей был достаточно практическим. Я не особенно прислушивался к зову сердца. По складу я, скорее, гуманитарный человек, нежели технарь. Но легко воспринимаю любую информацию, в том числе и техническую. Это, наверное, позволило мне справиться с институтом без особенных проблем. А высшее образование я получил в МВТУ имени Баумана — старейшем техническом вузе страны, с традициями, своей школой преподавания, где каждый второй профессор — имя европейского и мирового уровня.

«Ботаником» никогда не был. Мне все легко давалось, хотя у меня нет природной усидчивости. Я подвижный человек, мне все достаточно быстро надоедает.

В студенческие годы социальной жизни у меня, пожалуй, и не было. Постоянно по шесть пар, «домашнее черчение», работа (а зарабатывать деньги я начал в 18 лет) — все это съедало очень много времени. Мне некогда было.

Из несерьезной жизни тех лет, пожалуй, запомнилось питие пива в Бауманском институте. Это была особая культура, особое действо. С пивом в то время были проблемы. Грузовики привозили коробки с бутылочным пивом, продавец прямо возле машины и торговал. Где-то за полчаса до конца лекций посылался гонец, он занимал очередь. По окончании пары вся толпа вваливалась в эту очередь, состоящую в основном из студентов, — зрелище было потрясающее. Пили в ближайших двориках, сквериках, к пиву покупали какую-то колбасу...

Тогда на весь Бауманский район было одно пивное заведение — знаменитый бар «Три коня». В нем «отрывались» студенты старших курсов. Младшекурсникам как-то не принято было туда ходить, — субординацию надо было блюсти.

— Пиво я не пью достаточно давно. Отдаю предпочтение более благородным напиткам. Напитков много, а объем, который человек может через себя пропустить, существенно ограничен, поэтому я стараюсь в основном на качество ориентироваться.

— С продажами — своим основным делом, которым я занимаюсь последние десять лет, — впервые столкнулся в 1991 году, когда устроился агентом соответствующего профиля в советско-американское СП «Космос ТВ». Поначалу было достаточно сложно: компания не уделяла должного внимания погружению человека неискушенного в таинства процесса продажи. Устраивали тренинг, — с тем чтобы дать понять продукт, который ты начал продавать, и затем выпускали «в поле»: предлагать подписку на эту услугу, собирать деньги с клиентов и пр.

За полгода до диплома мне пришлось прекратить свое сотрудничество с «Космос ТВ». Надо было сосредоточиться, написать диплом, и покончить с высшим образованием. Перед уходом из компании в течение некоторого времени я побыл директором по продажам, пробовал формировать политику и стратегию развития фирмы...

На чужбине

— После окончания института меня пригласили к себе норвежские друзья: приезжай, мол, потусуешься с нами, и я уехал в Норвегию. Какое-то время прожил там, занимался совершенно разными вещами: оформлял как декоратор интерьеры под старину в ресторане и в баре (я немножко рисую), помогал друзьям, которые содержали пиццерию-бар-дискотеку в маленьком городке, управлять этим заведением. При этом бизнесе я какое-то время просуществовал. Потом начались холода, и я решил уехать оттуда. Остаться насовсем не смог бы. Мне хватило нескольких месяцев, чтобы понять, что этот ритм жизни, категории ценностей — все совершенно не мое.

Для себя я решил, что в этой стране хорошо было бы пожить после 60 лет, находясь «в отставке», когда будет время подумать о вечном. Но для 23-летнего молодого человека, который родился и вырос в большом городе, жить здесь было бы неинтересно. Москва — бешеный город, и городов с таким ритмом жизни в мире очень мало. К нему привыкаешь, как к наркотику, и достаточно сложно представить себя в каком-то другом месте. К тому же в то время Россия была настолько быстро развивающейся страной, это касалось всего: мышления людей, технологий, бизнес-процессов и т. д.

Снова на родине

— Вернувшись из Норвегии, я занялся поисками работы по всем правилам: связывался с хэдхантерами (от англ. headhunter — охотник за головами), рассылал резюме работодателям. Ориентировался на рынок высоких технологий — все-таки позади был факультет робототехники и автоматизации, специализация — инженер-системотехник. И, спустя месяц, у меня на столе лежало несколько предложений. Из двух наиболее серьезных из них — IBM и Motorola (эта компания достаточно активно формировала в то время направление пейджинговой связи) — я выбрал IBM. Почему, сказать сложно. В обеих компаниях прошел собеседование, предложения были более или менее одинаковыми. По всей видимости, опять дала о себе знать тяга к фундаментальности.

В IBM Илья Звонов проработал четыре года, с 1993 по 1997.

— Самым интересным периодом работы в IBM была, пожалуй, командировка, или «комсомольская путевка», как мы ее называли, на Урал. В 1995 году фирма начала активно развивать свой бизнес в этом регионе, и решено было открыть в Челябинске представительство. Меня отправили создавать его с нуля: набирать людей и запускать все бизнес-процессы.

Думаю, для того чтобы осуществлять коммерческую деятельность в России, обязательно нужно понимать специфику работы в регионе. Одна из распространенных ошибок, которые допускают деловые люди, состоит в том, что они формируют свою региональную бизнес-стратегию, опираясь на московскую ситуацию. Пытаются мерить столичными мерками.

Челябинск — маленькая модель нашего российского мира. Можно прожить 10 лет в Москве и при этом не знать и не понимать страны. Для того чтобы понять Россию, мне хватило одного года жизни в регионе, правда, я достаточно активно пытался «интегрироваться» в жизнь города и области.

Через год мне предложили возглавить в московском офисе IBM отдел по работе с российскими бизнес-партнерами. Не могу сказать, что я рвался обратно в Москву, мне в Челябинске было достаточно комфортно. Просто появилась новая интересная возможность, и я ею воспользовался. Но остаться, пожалуй, было бы сложно, — для меня понятие «родина» довольно много значит. Хотя любовь к Москве у меня достаточно спокойная и рассудочная. И Челябинск так и остался интересной, светлой страницей в альбоме моей души.

Со временем стало понятно, что IBM — компания сложная. Она учит человека, как можно и нужно работать, дает фундаментальные знания для развития бизнеса, но при этом воплотить их в жизнь в полной мере не позволяет. В какой-то момент я очень остро почувствовал, что все сводится к «претворению в жизнь политики партии». Возник психологический дискомфорт и я, ощутив его, решил оставить IBM.

Снова обратился к услугам хэдхантеров и рекрутинговых агентств, с тем чтобы найти более интересное, с точки зрения возможности раскрыться, «место».

На новом месте

— Так я попал в компанию Окi. К этому времени японская фирма проработала в России уже год с небольшим, зацепилась за отечественный рынок, и в тот момент нуждалась в человеке, способном построить стратегию перехода от блицкрига к плану ведения «широкомасштабной окопной войны», если пользоваться милитаристской терминологией. Одной из целей компании было найти в России человека, который смог и захотел бы в перспективе возглавить ее местное представительство.

Но наша с Ричардом Беннеттом первая встреча состоялась задолго до этого: дело было в «Балчуге», на одном из юбилеев компании Merisel (теперь — Verysell, — „@“). Были приглашены партнеры, в том числе из IBM и из Окi. В то время у Ричарда была сломана нога. Он вообще человек, подверженный всяким коллизиям, с ним постоянно что-то происходит. И, конечно, он обращал на себя внимание: среди нарядных людей ходит человек на костылях, с гипсом. Я узнал, что это глава московского офиса Oki, запомнилось интересное название компании...

Ричард проводил со мной первое интервью. Вообще же мое «трудоустройство» было процессом сложным: со мной пообщались практически все, кто отвечает за развитие бизнеса Окi в Европе, вплоть до руководителя всего европейского отделения. Меня не хотели брать на работу, потому что искали человека в возрасте от 35 до 45 лет с определенным набором добродетелей. А мне в ту пору только исполнилось 27. Почему меня все-таки выбрали, до сих пор не знаю.

В октябре 1997 года Илья Звонов приступил к работе в московском офисе Oki в должности директора по продажам в России и СНГ (исключая Украину, Белоруссию и Молдову).

— Как я управляю людьми? Как-то не задумывался об этом. Мне кажется, основным качеством человека, занимающегося бизнесом вообще и продажами в частности, является умение слышать то, что тебе говорят люди. Не «внимать», картинно подперев щечку ручкой, а слышать и действовать, реагировать сообразно. Это качество может показаться настолько заурядным и банальным, что о нем никто никогда не вспоминает. Но умение слушать и в самом деле помогает мне жить.

Будучи по натуре своей консерватором, я при всем при том — достаточно внушаемый человек, и способен воспринять чужую точку зрения. На счастье, во мне нет догматической зашоренности, я восприимчив к новым идеям.

И все-таки, я «тяжелый» руководитель. Я не «душка», в отличие от г-на Беннетта. Он в этом плане — моя противоположность: добрый, мягкий человек, к которому люди тянутся. Мы с ним как кнут и пряник.

О своих привычках

— Я человек обычный, не имею ярко выраженных гастрономических пристрастий, люблю «спокойную» кухню и вообще могу съесть все, что угодно. Только слишком уж экзотическая пища мне не очень нравится.

Дома ем, к сожалению, редко. Утром практически не завтракаю, обедаю в ходе бизнес-ланча или где-нибудь неподалеку от офиса. Ужин также достаточно часто оказывается совмещен с деловой встречей.

Жена в последнее время довольно целенаправленно начала заниматься моим «возвращением в лоно семьи», я очень сильно это ощущаю. Но каких-то серьезных конфликтов из-за моей занятости у нас не возникает, — Катя достаточно спокойный человек, она философски относится к такого рода издержкам моей профессии, хотя я чувствую, что ее это начало немножко напрягать.

Мы с женой познакомились в IBM: она пришла туда раньше меня, координировала отгрузки техники по России. По работе мы с ней практически не пересекались. Все началось с возможности вместе уйти с работы и по дороге домой пообщаться. В какой-то момент на человеческом уровне завязался контакт…

Прошедшие два года Катя полностью отдала воспитанию ребенка, а месяц назад она вернулась на свое прежнее рабочее место в IBM, причем решение это было принято ею самостоятельно. Наша дочка поначалу будет оставаться с бабушкой. (Пришлось приложить определенные усилия к тому, чтобы одна из них, мама жены, этого захотела.) Теща очень близко живет, и с точки зрения логистики, это удобнее. Мы целенаправленно выбрали эту «жертву», с ней работали, и, в конце концов, нам удалось этот вопрос решить.

Рынком детских садов, честно говоря, пока не интересовались, маркетинговые исследования не проводили, ориентируемся на опыт знакомых. Жена очень щепетильно относится к вопросу здоровья дочери, оберегает ее от всяких инфекций (на мой взгляд, даже слишком тщательно). Поэтому о том, чтобы приобщать ребенка к социальной жизни, мы будем думать годика через полтора-два.

Лизавета у нас — интересная очень девушка: она жутко серьезная. Этот ребенок очень мало улыбался в младенчестве, хотя вообще-то она очень общительная и активная. По гороскопу она Козерог, договориться с ней бывает довольно сложно. С самого первого дня с Лизой никто не общался как с маленькой. И образ мыслей у нее очень взрослый. Она достаточно рано начала говорить, и сейчас разговаривает очень бойко, сама научилась произносить букву «р»: старалась, рычала...

Как бы мне этого ни хотелось, но моя роль в воспитании ребенка очень мала. Мы пересекаемся с дочкой очень редко, — лишь часть выходных удается провести вместе. Но на воспитательные моменты меня не хватает. Я такой Cool Daddy, несерьезный папа, развлекательный, игровой. Для меня это более естественная роль. Когда возникает необходимость снять шляпу Игрового Папы и надеть шляпу Строгого Папы, мне это не очень-то нравится.

О другой жизни

— Иногда я очень четко представляю себе, кем бы я мог быть или кем буду «в другой жизни», если оперировать понятиями теории реинкарнации. Моя душа могла бы вселиться в мяч. Почему — не знаю. Само это понятие для меня очень много значит. Мяч способен отвлечь меня от всего происходящего. Это у меня, наверное, от деда, оказавшего серьезное влияние на мою жизнь. Он был профессиональным футболистом, участвовал в первом чемпионате СССР по футболу, со временем стал тренером и тренировал до 70 лет.

Мне нравятся все игры, связанные с мячом. В школе, а потом «за институт» я играл в баскетбол. Сейчас каждое воскресенье с партнерами обязательно играем в волейбол, такое совместное времяпрепровождение помогает в формировании доверительных отношений. Играю в русский бильярд, боулинг.

У меня есть тайная мечта. О том, чем я хотел бы заниматься на покое, или кем бы я стал, если б не был тем, кем являюсь сейчас.

Я с удовольствием стал бы аниматором — человеком, который активно занимается спортивным развлечением отдыхающих в курортных местах. Думаю, мечте этой не суждено реализоваться, потому что, когда «отойду от дел», я буду достаточно старым для такого занятия, и никто меня на эту работу не возьмет. Я никогда не видел седого (или лысого) и толстого аниматора. Но по философии, по духу своему это именно то дело, которым мне очень бы хотелось заниматься.

 В продолжение темы: